Ну что сказать?

Кто читает книгу, кто беседует с соседом, кто утомлённо клюёт носом.

А я смотрю на небольшой железный ящичек в стене с надписью «Экстренная связь с машинистом».

Да, всё-таки метро – самый совершенный вид транспорта. Вот в трамвае, в троллейбусе – там, наоборот, таблички «Разговаривать с водителем категорически воспрещается!» А здесь – пожалуйста. Не только не запрещают, но даже приглашают потолковать с машинистом. Только нажмите чёрную кнопку с надписью «нажмите» – и говорите себе в решёточку с надписью «говорите».

Но только что я ему – машинисту – скажу?

Может, просто рассказать, что вот я еду домой после напряжённого трудового дня. Поработал сегодня неплохо. И настроение хорошее. Только устал немного. Нет, даже здорово устал. Потому что работы до черта, а я, увы, далеко уже не мальчик. Хотя этого никак не желает понять наш завотделом и посылает меня то туда, то сюда за всякой ерундой, словно мальчика на побегушках...

Впрочем, что это я – всё о себе да о себе? Очень это интересно слушать машинисту! У него наверняка хватает своих забот.

Но тогда что же я ему скажу?

Вот, надо как раз и спросить его о его заботах. Узнать, как соблюдается график движения, как насчёт безаварийности в работе... Или нет, лучше расспросить его, как он поживает, как здоровье, как семья... А если у него нет семьи? Или была, но распалась, и я ему своими бестактными вопросами – только соль на рану... А может, вообще машинист – женщина? Ну если он – женщина, тогда в принципе совсем другой разговор...

Хотя о чём я ещё размышляю? Тут же всё написано ясно: «экстренная связь с машинистом». Экстренная, то есть срочная, то есть только тогда, когда не поговорить просто нельзя, когда уже молчать совершенно не можешь...
А я? Я тоже не могу молчать!

Да, но что я ему конкретно скажу?

О, например, я могу рассказать, что она мне вчера сказала... И это после двенадцати лет совместной жизни! Нет, про неё лучше не надо, про неё не смогу спокойно, только разнервничаюсь, раскричусь, никакого разговора не получится... Лучше я ему – про сына. Вот уж действительно не сказать нельзя! Растил его, лелеял, надеялся, и, несмотря на всё, что я для него сделал, он устраивает в школе... Нет, не могу! Это тоже не расскажешь так, на расстоянии, через микрофон. Вот если бы поговорить с машинистом с глазу на глаз...

Ну и что бы я ему, интересно, сказал?

Не знаю, ну толком не знаю, но ящичек на стене так и манит, так и зовёт: «нажмите»... «говорите»... «нажмите»... «говорите»...

А что, если просто признаться ему, что в детстве я тоже мечтал стать машинистом? Только, конечно, не метро – я тогда жил в городке, где метро и в помине не было. Зато недалеко от моего дома был железнодорожный полустанок, и я мечтал стать машинистом паровоза. Я снился сам себе – в паровозной будке, мускулистый, чумазый, в промасленной спецовке, ловко управляющий рычагами и колёсами, уверенно глядящий в набегающую даль, только глаз чуть прищурен, чтоб не попали угольные пылинки.

Где тот полустанок?.. Где тот паровоз?.. Где я?..

Я еду в метро. Но вовсе не машинистом, а обычным пассажиром. И у меня совсем не та профессия, и завотделом считает меня мальчиком на побегушках, а когда я прихожу домой после двенадцати лет совместной жизни, она мне выдаёт такое, а сын, несмотря на всё, что я для него сделал...

Стоп! О чем это я опять? Сам не понимаю, но ведь надо же, необходимо же мне поговорить с машинистом!
Ведь это не так часто предлагают, да ещё совсем просто: нажмите — и говорите, сколько и что душе угодно.
Ведь чаще наоборот: поговорить не с кем, все на своём замкнулись, каждый сам на себя зациклился, а если и говорить о чём, так как раз о том, что поговорить совершенно не с кем...

Нет, не имею я права упускать такую возможность, должен я с ним поговорить.

Но что же, что я всё-таки ему скажу?

Да что-нибудь, ну что угодно. Ему, наверное, там, в кабине, скучновато, ему хочется услышать живой человеческий голос.
А то ведь сам он что – целый день твердит одно и то же: «Осторожно, двери закрываются... Следующая станция...»

Всё, я наконец решаюсь. Я протягиваю руку. Я нажимаю кнопку.
Нажимаю ещё раз. Ещё нажимаю. Жду ответа...
Ответа нет. Переговорное устройство не работает.
Ну и хорошо. Вот и ладно. Мне, честно говоря, даже стало как-то легче.

Нет, ну правда, ну что бы я ему сказал?